rina, 44 - 9 октября 2007 22:51

Любовь, оказывается, эгоизм в чистом виде, любовь- первобытный страх потерять близкого человека. Насовсем потерять. Навсегда. Это совсем другое, когда теряешь не навсегда, не насовсем. Допустим, он ушел к другой, но я то не потеряла бы его, я могла бы любить дальше. Я знала бы, что он есть, что он может быть и счастлив с другой, а может быть и не счастлив, и тогда была бы и надежда, что вернется. Жила бы и надеялась, ведь есть же на свете такая вещь как надежда. А теперь, что теперь? Пустота. Тьма египетская. На- все- гда. Это страшно.
Я лежала на кровати, раскинув руки ноги крестом, плакать не могла. Выть не могла. Шевелиться не могла. Дышать не могла. И не было сил пойти и сделать хоть что-нибудь, чтобы унять эту тоску, которая ввинчивалась в горячую голову, как звуки этюда Паганини, который разучивал кто-то неловкими пальцами в соседней квартире на старой расстроенной скрипке.
Просто лежала неподвижно, и все в этой комнате было неподвижно, только взмахивала занавеска, подгоняемая ветром открытого окна. Желтые бабочки безумия налетели со всех сторон, и, не спрашивая согласия, стали целовать горячее лицо, руки, шею.
Горе было безысходным, горячечным, кто-то взял и перерезал тонким скальпелем ту невидимую пуповину, которая связывала с миром. Это была непереносимая почти физическая боль, от которой не плачут, а смеются, перевернулась на спину и засмеялась. Это был смех больного человека.
(не рекомендуется копировать в коммерческих целях, является частью запатентованного произведения)

• 
• 
•