Кирилл, 46 - 18 января 2012 10:04

Объявление об услугах потомственной целительницы в седьмом поколении, «белой» ведьме Серафиме, Лешенька нашел на странице десятой скролла. Кругом была одна и та же несусветная хуйня.

«Исцеляю болезных и страждущих. Помогаю обрести мужскую силу, избавляю от фригидности. Финансового благополучия, успешной карьеры и крепкого семейного счастья не гарантирую. Специализация – интимная жизнь».

- Да? – Ответила ему на том конце трубке баба с гнусавым голосом.
- Э-эээ. Здрастье… Я …хочу записаться … на прием. Э-эээ. Сегодня можно? – Нерешительно спросил Лешенька.
- Приезжайте к шести. Оплата строго по договоренности, зависит от проблемы и степени запущенности заболевания. Мужскую силу возвращаю с первого раза. Эффект с каждым сеансом возрастает. Если результат не устроит, деньги верну. – Вещала «белая» ведьма.
- Это то, что мне нужно! – Лешенька метнулся кабанчиком из своей прокуренной и зачаженной трехдневным перегаром конуры, брызнул на лету в рот «Антиполицаем» и значительно превысив скорость, помчался молнией к гадалке.

******
Серафима оказалась дебелой пережженной блондинкой лет сорока, в атласном с алыми маками халате, вполне приятной ебабельности, если не считать цвета волос и гнусавого голоса. За услуги колдунья взяла двадцать пять баксов.
Целительница усадила Лешеньку перед собой, раскинула карты, начала талдычить о каком-то невозврате энергии, долго махала перед его небритой мордой холеными руками, капала на твидовый пиджак воском, кропила темную макушку святой водой.
«Вот хуйня, — думал про себя Лешенька. — Тупая выкачка денег. Вдуть бы ей, да резона все равно нет».
- Не торопись, — сказала ему Сима, приподнимая полы своего халата, открывая взору мужчины свою раздроченную годами щель. – Что чувствуешь?
Хуй помимо воли хозяина опять начал вставать. Минут через пять они активно поебывались на столе, где были раскинуты карты. Симочка была лютее дьявола, изобретательней Коперника, корыстней Гобсека.

«Вот жизнь у меня: гадалка и та за мои бабки выебла. Целительница в седьмом поколении. Блядища в первом и последнем», — цинично пыхтел Лешенька, вонзая в белое пухлое тело Серафимы свой кол как сваю. И опять все было впустую. На какой-то тысячной секунде что-то подходило похожее, не совсем оно, но все же ближе к истине. Матка у Симки работала как пылесос. Насытившись, ведьмачка, вытерла промежность, спросила закурить.

- Хрен его знает, что с тобой, котик. Ебешься ты как Бог, но в рай сам почему-то не попадаешь. Я вечером тут без тебя поколдую. Не знаю, что выйдет. Но попытаюсь. Кончать точно будешь.
Отпустив его на еще большем стояке, Серафима поправила прическу, смачно засосала Лешеньку в губы, выпроводила за двери, но баксы не вернула.
«Коза драная. Свяжись с пиздой, сам пиздой станешь», — выругался котик, затягиваясь сигаретой. Домой он взял две бутылки. В колдовство по-прежнему не верил.

*****
В полночь Лешенька почувствовал резкий толчок в груди, его подняло к потолку, шарахнуло током, закружило в вихре, бросало, словно мячик из одного угла в другой. Когда он наконец-то приземлился на диван перевернутой латинской буквой Y — превратился в женский клитор! Прямо-таки исполинский. Гладкий, красивый и мясистый. Это был ад: вместо хуя из-за кожаного «капюшона» выглядывала глянцевая фасолинка с крошечной головкой. Если бы у Лешеньки остался рот, он бы проклял до седьмого колена Серафиму. Теперь же заорать, всплакнуть, выпустить струю было не из чего. Розово-пупырчатый он вслепую, хаотично елозил по дивану, растирая себя до красноты; странное томление волнами проходило по его новой оболочке. Лешенька начал увеличиваться, расти, набухать, наливаться блядским соком. Каждое движение приносило такое острое и давно забытое наслаждение. Фейерверками взрывалась комната; приятная истома полностью укутывала его «тельце». Невидимый музыкант играл волшебную симфонию. Маленькие спрутики распускали свои щупальца и снова сжимались по спирали. Крошечные гномики танцевали на нем бодрую ирландскую польку. Он стал одним сплошным источником кайфа. Лешенька кончал снова и снова. Серафима не соврала…

• 
• 
•